Виртуальный музей

Башкирской академии государственной службы и управления при Главе Республики Башкортостан

Публикации в бумажных источниках

Из-за дальних долин поднимается белокаменный гребень Иран-Быка. Много видят и всюду бывают джигит и его конь. Высоки на Урале горы, широки за Уралом степи. Воюют за землю свою и воду джигит и его конь»… Гортанная, протяжная песня несется над средне-русской степью. Горько пахнет пригретая солнцем полынь, сладко пахнут степные цветы. Тонкий запах свежего сена несется от пожелтевшей, сожженной травы. Песня длинна, как степная дорога, и широка, как сама степь.

Далеко, за тысячу верст от мест, где они родились, поют в воронежской степи, под знойным солнцем башкирские джигиты свою старинную песню «Урал». Они сидят в узкой лощине у наблюдательного пункта, и рядом с ними торчат из глубоких «ласточкиных гнезд» длинные стволы противотанковых ружей. Лошади с коноводами пасутся подле, в глубокой расщелине, заросшей мелким степным кустарником. Полдневный жар, затишье. Только слева, у ведущей в тыл дороги, изредка рвутся мины, и пыльным клубом встает ссохшаяся горячая земля.

Правнуки Салавата Юлаева, сражавшегося вместе с Пугачевым за свободу русской земли, снова воюют рядом с правнуками Пугачева за свободу и честь своей родины — ибо есть один родной дом под Уфой, в предгорьях Урала у Гарифулы Гафарова, и есть одна единственная и равная для всех советских людей великая родина — Россия.

На широком уфимском плацу, в скрипучий мартовский мороз, в конном строю, молчаливо стояли полки башкирской кавалерийской дивизии. Позвякивали удила, и лошади переминались с ноги на ногу, скрипя на снегу копытами. Правительство воинственного народа вручало боевое багровое знамя своему народному войску, и, склонившись на одно колено, целовал край его шелкового полотнища половник Мингалий Шаймуратов. 25 лет прослужил он в русской армии, изучил много языков, и в дни отечественной войны правительство оказало ему честь, назначив его командиром 1-й Национальной дивизии башкирских джигитов.

Вместе с полковником принимал знамя вчерашний секретарь райкома партии — комиссар дивизии Мубарак Назыров. Люди, встречавшиеся на пленумах обкома партии, на обледеневших лесах новостроек, в холодных бараках лесоразработок, сейчас встретились здесь на плацу, впереди полков. На конях рядом с командирами сидели комиссары, посланные в бой своей республикой. Тут был и бывший наркомпрос Алибаев, и бывший наркомлес Саитгалин, и секретарь обкома комсомола Абдулин. Народ снаряжал на войну свое войско, и лучшие сыны народа шли с ним комиссарами полков и политруками. На левом фланге одного эскадрона сидел на коне человек с лейкой, надетой поверх дубленого полушубка. Это был Якубов, бывший директор фототреста, а теперь доброволец.

Как всякое истинно народное дело, история создания дивизии была проста и величественна. Башкирский народ захотел создать свою национальную дивизию из своих людей, своим иждивением, своими руками. Сталин удовлетворил народную просьбу, и сотни заявлений потекли в районные комиссариаты. В башкирских колхозах отбирали для джигитов лучших коней, портные шили обмундирование, кожевники дубили полушубки, седельщики делали седла. В лютые пятидесятиградусные сибирские морозы выезжали полки на долгие зимние учения, ночевали в снегах, палили дымные лесные костры. Всю зиму народ учился воевать, и вот март, и на хрустящем плацу пляшут кони и трепещет на ветру знамя, и завтра, стуча колесами, поедут эшелоны на запад, на священную войну.

Расплавленные жарой июльские дни. Далеко позади остался Урал. На берегах узких, степных речек идут кровавые бои с наступающими немцами. На этом участке фронта немцы остановлены, но бои не стихают. Каждый день и каждая ночь приносят новые жертвы. Деревни переходят из рук в руки, и по ночам над горизонтом встают зарева. Там и в конном, и в пешем строю дерутся башкиры.

Уже многих нет, уже не вернется в родную Башкирию командир полка майор Нафиков. На исходе дня он прискакал в штаб дивизии. Полковник Шаймуратов вручил ему приказ и долгим взглядом проводил своего любимца. Нафиков пришпорил гнедого, дареного коня, и пыль взвилась следом за цокнувшими по камням копытами. Небо заволокло тучами, и, уже судя по вечеру, ночь обещала быть черной, как сажа. Растянувшись цепочкой, дивизия задерживала немцев до подхода наших танков. Но задерживать — значит драться, а драться — значит атаковать. Полковник приказал Нафикову ночной атакой вторгнуться в занятое немцами село.

Пять километров ржаных полей отделяли рощу, где собрался для прыжка полк, от села, где засели немцы. К девятому часу стало темно. Полк пошел в атаку. Все широкое ржаное поле оказалось усеянным немецкими автоматчиками. То стреляя в них, то убивая их молчаливой сталью, башкиры пробивались к селу.

В такую ночь трудно управлять. Подразделения полка в темноте зашли слева и справа и заняли соседние деревни и перелески, а сам Нафиков с полусотней собравшихся вокруг него бойцов ворвался в село. Это был ночной налет, жестокий и страшный своей неожиданностью. На улицах села сгрудились в кучу обозы, артиллерия. Немцы стреляли с чердаков, из подворотен, забивались в сараи, разбегались в рожь, лежали на черных улицах, молчащие, расстрелянные, изрубленные. Разрывы гранат короткими вспышками освещали куски улиц, с визгом летели осколки и развороченные колеса. Обломки повозок загораживали путь. Четыре тяжелых орудия с изуродованными, взорванными механизмами стояли на главной улице.

Всю ночь в селе шла рукопашная. Четыреста немцев было убито за ночь. Часть отряда Нафикова легла рядом с ними. Но когда начало светать, то оказалось, что не четыреста и не пятьсот, а больше тысячи немцев было в селе. И не только оставшиеся в живых тридцать бойцов Нафикова увидели, что немцев здесь тысяча, но и тысяча немцев увидела, что в селе только тридцать кавалеристов. Немцы стали высыпать отовсюду — с чердаков, из подвалов, с задних дворов. В утреннем тумане стояла сплошная автоматная трескотня. Нафиков решил пробиться во что бы то ни стало.

На улицах села снова разгорелась рукопашная. Окружив цепью бойцов своих раненых, Нафиков приказал им отступить через последний свободный проулок, а сам с горстью автоматчиков прикрывал отход. Немцы стреляли снизу, сверху, со всех сторон. Все меньше людей оставалось вокруг него. Какой-то немецкий автоматчик выстрелил сзади ему в спину. Автоматчика убили, но раненому Нафикову становилось все труднее итти. Он шел, тяжело дыша, отстреливаясь и останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Горло пересохло, хотелось пить.

На улицах совсем рассвело. Группа бойцов, отход которой он прикрывал, уже выбралась из села в рожь и была в сравнительной безопасности. Но ему самому с горстью оставшихся в живых нужно было пройти еще несколько домов, а двигаться было все труднее. Он истекал кровью. Наконец, рядом с ним осталось всего двое автоматчиков — Абсалямов и Юдашбаев. Они вели взятого в плен немецкого офицера-артиллериста. Майор совсем истек кровью, он уже несколько раз падал и снова поднимался.

Другого выхода не было. Бойцы понесли на руках обессилевшего майора. На углу, в конце деревни, выскочившие из-за дома немцы открыли по ним в упор автоматный огонь. Все трое упали на землю, и майор, не выпускавший автомата, скрипнув зубами, упер его в раненую руку и лежа дал несколько очередей. Он уже умирал, но все еще дрался. Немцы упали. Абсалямов и Юдашбаев снова приподняли и понесли майора. Стрелять он еще мог, но двигаться — нет. Через минуту еще одна пуля поразила его. Он неподвижно повис на руках бойцов, и они понесли его бездыханное тело по ржи, через крутые степные овраги. И они несли бы его до своих, если бы на их пути у стежки не лежал тяжело раненый лейтенант Назыров. Он стонал, бредил. Они не могли унести двоих и, как ни любили своего майора, но живого предпочли мертвому. Они положили тело майора в овраге и накрыли от чужих глаз ветвями кустарника и колосьями, а потом, пригибаясь под пулями, понесли дальше раненого лейтенанта.

Ночью Абсалямов и Юдашбаев с тремя разведчиками отправились через вражеские цепи за телом своего командира. Они не нашли его в первую ночь, не нашли и во вторую, но на третью ночь решили найти во что бы то ни стало, а когда люди так решают, то они делают. И они это сделали.

Так кончился этот бой, похожий на старую богатырскую сказку. Нафиков погиб, но его сосед и друг, командир соседнего полка майор Тагир Кусимов, на следующую же ночь дрался с немцами за себя и за своего друга у переправы через узкую степную реку. И хотя река только называлась рекою, и через ее русло в эти раскаленные жарой степные дни могла вброд перейти курица, немцы не сумели перейти через нее. Им даже не дали разведать брод ни днем, ни ночью. Они думали, что река глубока, и пробовали переправиться на лодках. Резиновые обрывки разодранных огнем надувных лодок лежали на берегу, прибитые к нему водой. Тогда немцы попробовали перейти сразу во многих местах. Майор Кусимов был слабее их повсюду, но решил оказаться сильнее их в одном месте и там победить. Он собрал вокруг себя всех конников, разведчиков и сам бросился навстречу немцам. Немцы не перешли эту, речку и устлали ее берег своими телами.

В жестоких схватках проходил июль. Командир взвода автоматчиков Карим Нарбеков переходил по ночам через реку с двумя—тремя разведчиками. Перестреляв и вырезав с десяток немцев, иногда с «языком», а иногда без «языка», возвращался к рассвету на свою сторону.

В жестоких схватках проходил июль. Грохотала артиллерия, по пыльным дорогам ползли танки, но десятки башкир-бронебойщиков, и в их числе колхозный счетовод Гарифула Гафаров, бестрепетно встречали их в своих «ласточкиных гнездах». И однажды, когда не было времени приготовить все самому и окоп, вырытый не своей рукой, оказался слишком глубок, Гафаров увидел ползущий танк. Чтобы лучше разглядеть его, вылез из окопа на ровную, как стол, степную землю вместе со своим ружьем. Подпустив на сто шагов стреляющий и ревущий танк, зажег его первым выстрелом. В танке рвались снаряды, а Гафаров, лежа на земле в ста шагах от своего поверженного врага, в первый раз в жизни чувствовал себя богатырем.

В жестоких схватках проходил июль. Немецкие разведчики оставляли в кустах ночью записки: «Рус, давай не стрелять и не ходить к нам ночью, мы тоже не будем». Они боялись, что их застрелят ночью или воткнут в их глотку короткий кинжал. Они нервничали, и с наступлением темноты автоматы стучали торопливо и беспрерывно. И в шахматном порядке впереди их позиции ложились мины. Но ненависть не знает отдыха ни днем, ни ночью. И снова с наступлением темноты скользили через кусты и овраги тихие башкирские разведчики. И снова утром в немецких окопах находили ничего не способные об’яснить трупы.

Вечерело. В штабе Шаймуратова у завешенного одеялом окна сидели над картой командиры. Они обсуждали план очередной ночной атаки. Неровный свет лампы освещал их широкоскулые бронзовые лица. А за деревней, у пруда, отбрасывая в воду длинные вечерние тени, верхом на конях, нагишом купались кавалеристы. Веселые парни из уральских деревень, они брызгались, свистели, гикали. Им было весело, им нравилось, что все-таки есть в их жестоком боевом дне одна минута, совсем не похожая на войну. 

К.Симонов

Действующая армия

Газета «Красная Звезда» от 31 июля 1942 года

Башкирский народ, как и все народы Советского Союза, с первых же дней великой отечественной войны ещё теснее сплотился вокруг партии Ленина—Сталина, вокруг любимого вождя товарища Сталина. Лучшие сыны башкирского народа добровольно пошли на фронт, чтобы до последней капли крови бороться против фашистских варваров. По призыву товарища Сталина трудящиеся Башкирии работают не покладая рук, помня, что победа над немецким фашизмом куётся не только на полях сражений, но и в глубоком тылу.

По примеру своих предков, которые рука об руку с великим русским народом боролись против иноземных захватчиков, башкирский народ с разрешения Государственного Комитета Обороны сформировал кавалерийскую дивизию. Каждый город, район, все колхозы, совхозы и МТС прислали в эту дивизию своих лучших сынов, в первую очередь коммунистов, комсомольцев и передовиков промышленности и сельского хозяйства. Каждый боец был тщательно проверен, достоин ли он быть в рядах башкирской конницы. Партийная организация республики и правительство Башкирии оказали большую помощь в формировании дивизии, обеспечили её снаряжением, с ног до головы оули и одели каждого бойца. В полной боевой готовности дивизия вошла в состав Действующей армии.

«Беспощадно громите немецких собак, убейте их своими острыми клинками! Ни один немецкий изверг живым не должен уйти с нашей священной советской земли. Будьте достойными ваших предков, оправдайте наше доверие и с победой возвращайтесь домой!» — таков был наказ башкирского народа своим сыновьям.

С честью выполняют этот наказ сыны Башкирии. На передовой линии фронта башкирская конница является грозой для немецких оккупантов. На одном из участков фронта противник, стянув мотомеханизированную пехоту, танки и авиацию, хотел прорвать нашу оборону и форсированным маршем двигаться дальше. Чёрной тучей шли враги на западный берег реки Н. Пьяные немцы скапливались для психической атаки.

Но конники не дрогнули. Они решили как можно поближе подпустить противника, а потом бить его в упор без промаха. Исключительную храбрость и стойкость показали бойцы части майора тов. Нафикова, которые три дня и три ночи атаковали намного превосходящего по силам противника. Здесь нашли себе могилу более 500 немецких фашистов. В этом же бою бойцы части майора тов. Кусимова трижды переходили в контратаку и рукопашные схватки и каждый раз противник отбрасывался назад с большими для него потерями.

 

В ночь с 9 на 10 июля 1942 года башкирская конница получила исключительно серьёзное задание – выбить немцев из двух населенных пунктов, в которых засело около трех батальонов противника, до 50 танков. Стягивая в этом направлении силы, немцы готовили решительный удар по нашей обороне. Но осуществить свой замысел фашистам не удалось. Конники нанесли им неожиданный удар. Несмотря на темную ночь, они пошли в наступление. Враг сидел крепко. Вокруг деревни во ржи залегло несколько тысяч фашистов. Противник открыл огонь из автоматических минометов, заработали станковые и ручные пулеметы. Несмотря на ураганный огонь, наши конники, отбрасывая противника с криком: «Ура, за родину, за Сталина!», ворвались в населенные пункты. Немцы настолько были ошеломлены этим неожиданным для них ударом, что оставили обозы, орудия, пулемёты и другие трофеи. Дорого обошёлся немцам этот ночной бой.

Мы имеем много особо отличившихся бойцов, командиров и политработников. Среди них командир кавалерийской части майор т. Нафиков только в двух боях уничтожил более 5000 немецких солдат и офицеров. В ночном наступлении т. Нафиков героически погиб на своём боевом посту.

Другой командир майор т. Кусимов, который во главе своей части ходил в контратаку. Получив серьёзное ранение, он не бросил руководить боем. Только на третий день после серьёзного предупреждения врачей он согласился оставить поле боя и пошёл в госпиталь.

 

Среди отличившихся был и отважный командир, старший лейтенант т. Чиригулов, который со своим эскадроном оборонял главные подходы, где враг неоднократно пытался прервать линию обороны, но каждый раз отбрасывался обратно. Однажды противник незаметно ударил с фланга и ворвался в деревню. Не растерялся старший лейтенант Чиригулов. Завязался рукопашный бой, в котором было убито более 100 фашистов.

 

Самоотверженно боролся с фашистами молодой, энергичный командир, младший лейтенант т. Шафиков. Когда перед ним на расстоянии 500-600 метров оказался противник, он выкатил свое орудие и прямой наводкой в упор начал бить немцев, заставив их беспорядочно бежать обратно.

 

Красноармеец-наводчик полковой батареи Якупов А.А. только за один бой уничтожил до 400 фашистских солдат и офицеров. Во время наступления наших частей в одном из населенных пунктов фашисты из окон дома вели ураганный пулеметный огонь и не давали продвигаться нашим. Якупов прямой наводкой уничтожил эту огневую точку противника.

Храбрый пулемётчик товарищ Нарынбаев М.А., кандидат в члены ВКП(б), в одном из боёв из ручного пулемёта уничтожил 36 немецких солдат и офицеров. Во время атаки немецкий офицер хотел выстрелить в него из пистолета. Нарынбаев не растерялся, он схватил камень и ударил офицера, а потом добил его штыком. Необыкновенной храбростью прославился и сержант Иргизов Гайфулла. Гранатой он уничтожил целую минометную батарею, убил немецкого майора, 12 солдат и захватил 8 лошадей со снаряжением.

Красноармеец Гарипов Ш.Г. во время контратаки, выбрав удачное место, из своего ручного пулемета уничтожил более 100 гитлеровцев.

Можно перечислить ещё сотни отважных сынов башкирского народа, которые, не щадя своей жизни героически борются против гитлеровских извергов за честь и свободу нашей родины.

Бои продолжаются с неослабевающей силой, и с каждым днем конники Башкирии показывают новые примеры отваги и мужества в борьбе с кровавыми немецкими захватчиками.

М.Назыров.
Батальонный комиссар,
Действующая армия

Газета «Красная Башкирия» от 30 сентября 1942 года.

К высоким благородным человеческим чувствам — любви, материнству, дружбе — война прибавила еще одно: месть. Есть месть прекрасная и чистая, как любовь, самозабвенная и жертвенная, как материнство, возвышенная и светлая, как справедливость.

Шестеро всадников из Башкирской кавалерийской дивизии отправились ночью в разведку, в тыл к противнику. Среди них были воины разных возрастов, от седобородого Юлты, знатного чабана, награжденного большой серебряной медалью на Сельскохозяйственной выставке, до совсем еще юного Салавата Габитова, недавнего студента педагогического института в Уфе. Это были опытные, искусные разведчики, выросшие в великом общении с природой, под высокими степными звездами. Они уверенно шли кустарниками, ступая так осторожно, что ночные птицы не снимались с болот при их приближении. Но сказано в старой пословице: глупая случайность умнее самого мудрого старика. Никто уже не расскажет нам, как погибли шестеро разведчиков, но только на следующее утро шесть трупов, раздетых донага, были выброшены из немецких окопов на простреливаемую минометами полянку, разделявшую наши позиции от немецких.

Под губительным огнем смельчаки-друзья подползли к трупам и, обняв их, как живых, волоком вытащили из-под обстрела, чтобы предать честному воинскому погребению.

Нагие тела разведчиков хранили следы невиданных надругательств. Седая борода Юлты была сожжена, а медаль Сельскохозяйственной выставки вбита в его старую грудь под соском. На щеках приметно обозначались десятки маленьких багряных кружков — видно, «северные рыцари» гасили окурки сигарет о лица пленных. Раскрошенные губы и вырезанные языки свидетельствовали о том, что разведчики не проронили ни единого слова перед недостойным противником и умерли в безмолвии, как подобает умирать перед лицом врага. И только пустые глазницы, откуда вытекли раздавленные кулаком глаза, как бы глядели на товарищей, призывая к отмщению. И розовая пена засохла в углах губ, подобно застывшему проклятию, исторгнутому из ненавидящей гортани.

Несколько минут в горестном молчании стоял эскадрон вокруг обесчещенных тел. Закат лег на лица мертвых, как приспущенное знамя. Их похоронили на опушке леса, под русскими березами, завернув в бурки и положив под головы уздечки. Так хоронят в степи всадников. Тела их положили в могилах лицом на восток, к родным степям.

А когда стемнело, двадцать башкир в безмолвии выехали верхом из расположения полка. Неслышно ступали кони с обернутыми соломой и замотанными в рогожу копытами. Много часов ехали всадники. Давно уже обошли они потаенными тропами линию фронта. Они так далеко прошли в сердце вражеских позиций, что к середине ночи достигли дальнобойных немецких батарей. Под громадами фашистских пушек, тяжело вдавившихся колесами в чужую землю, спокойно спали их расчеты, чувствуя себя в безопасности в далеком тылу… Тяжелые мохнатоногие лошади мирно щипали траву.

Бесшумно сняв ножами часовых и оставив коней в леске, башкиры неслышно подползли к спавшим немцам. Долговязые артиллеристы посапывали во сне.

В неверном свете луны, изредка появлявшейся из-за туч, башкиры в безмолвии работали длинными охотничьими ножами. Они знали, что высокомерные фашисты, не считают их за людей, и били их не как людей, а как баранов в степи — в сонную артерию. Один только плечистый ефрейтор вскрикнул слегка, но тотчас же проглотил свой крик вместе с кровью. Так ловко и бесшумно работали мстители. Всего только несколько минут длилась эта ночная тризна, это безмолвное пиршество мести при суровом свете луны, сквозившей из-за туч.

Забив ножами тридцать восемь немцев и споров с них погоны, башкиры заклинили пушки, и, захватив пятьдесят шесть лошадей, двинулись обратно. Немецкие битюги покорно следовали за ними, почувствовав твердую руку настоящих коневодов, об’езжавших неукротимых степных лошадей.

К утру мстители вернулись в полк. Тряхнув связкой немецких погонов, командир сказал: «Неплохие поминки…». Участники ночной вылазки сдали пятьдесят лошадей под расписку интенданту полка. А шестерых коней, по числу погибших разведчиков, мстители закололи над их могилами, положив их, как дары, на свежие насыпи. Так хоронят в степи всадников. И русские березы в головах медленно роняли желтеющие листья на могилы, как бы оплакивая меднолицых сыновей отчизны, пришедших с другого ее края защищать их от врага.

Подобно тому, как прах шести башкирских разведчиков войдет животворным соком в корни русских берез, — слава о подвиге двадцати мстителей войдет в память народа русского. Преклоним же колени и постоим в раздумье перед священной красотой этой воинской тризны, в которой отразилось благородное сердце старинного степного народа!

Братья ТУР

Опубликовано 7 октября 1942 года в газете «Красная Звезда».

Ненависть к врагу точит сердце. Есть одно лекарство: убить немца. Башкиры мирный и добрый народ, но башкиры любят свободу. Не для того они сражались, работали, строили города и села, чтобы немецкие фон-колбасники ими помыкали, как «низшей расой». Ненависть жгла сердце молодого башкира Ахметтали Уразаева. Он недавно пришел на передовые. Он знал, что немец рядом — живой немец на нашей земле. Башкир Уразаев тихо сказал туркмену Курбанову: «Помоги убить немца» — так просит человек в пустыне глоток воды. Курбанов показал Уразаеву просеку: «Здесь они ходят. Жди». Терпеливо ждал Уразаев. Наконец показались немцы, они несли бревна. Уразаев застрелил двух фрицев и сразу ожил.

Башкиры умеют ненавидеть. Есть старое башкирское проклятье подлому врагу: «Пусть дух твой, даджал, выйдет смрадом и мочатся на твоей могиле свиньи! Да ползают на твоей могиле жабы и жрут землю, порождение тьмы!».

Башкиры умеют любить. Не оставил старшина Хазиф Мажитов бойца Науменко, под огнем он перевязал раненого друга, а после лег за пулемет. Есть у башкирского народа старый и добрый друг — русский народ. Много лет тому назад русские казаки и башкиры вместе сражались за вольность. Башкир вел в бой патриот, батырь и поэт Салават Юлаев. В 1812 году вместе с русскими башкиры гнали Наполеона. Французский мемуарист Дюпюи писал. «Нас особенно угнетали отряды башкир, вооруженных копьями и луками». Фрицы увидали башкир, вооруженных автоматами. Хайрулла Кулимбетов из миномета уничтожил роту немцев. Салават Карымов истребил сто пятьдесят двух фрицев. Неудивительно, что некто доктор Мейер пишет в «Дейче цейтунг фюр Остланд»: «Нужно добавить, что в донских степях мы вынуждены сражаться с людьми дикими, но не ведающими страха, принадлежащими к племени башкир».

Не дикарю-фрицу говорить о культуре. Конечно такой Мейер имеет звание «доктора». Но кто в Германии не «доктор»? Даже вор Ферстер, состоявший в отряде форточников, грабивших музеи, и тот — «доктор». А вот семья Кулимбетовых. Отец был батраком, теперь он колхозный бригадир. Его сыновья до войны были: Хайрулла — дорожным техником, Шагей — инженером, Губай — учителем, Самигулла и Гайнулла — знатными колхозниками. Это не то, что лазить в форточку и грабить музеи. Но насчет бесстрашия башкир фриц Мейер не ошибается: башкиры храбрый народ. Салават Юлаев пел: «Поднимайтесь все на войну! Пусть льется кровь до последней капли, пусть откроются раны, их исцелит свобода. Кто мужчина, тот не боится ран, тот не боится и меча Азраила». Под ураганным огнем врага башкир Бейгужин не раз обеспечивал связь. Когда шли бои под Юшковым бойцы говорили о легендарной храбрости лейтенанта Мансура Юлдашбаева. Таков народ. У Мансура пять братьев — Сагдат, Давляд, Шайхам, Анвар и Анас, и все они на фронте, кто летчик, кто пехотинец, кто кавалерист.

В блиндаже бойцы сидят, мечтают, думают о своих семьях. Андрей Кузнецов читает письмо от жены из Сибири. Микола Грищенко тихо напевает песню о Днепре: ему принесет вести от родных только южный ветер. А башкир взял карандаш, клочок бумаги. Он пишет письмо своей дочке. Это Хазиф Мажитов. Он многое повидал, бил немцев, был ранен. На груди его великие слова: «За отвагу». Хазиф пишет: «Гюльзифа, не напрасно я тебе дал такое хорошее имя. Никогда не смогут немецкие шакалы тронуть тебя. Передай матери и всем родным, что твой отец бил и будет бить фашистов». Красивое имя Гюльзифа. Оно означает по-башкирски «Красный цветок». Много в России разных имен и разных цветов. А Россия — одна, и за нее рядом с русскими сражаются бесстрашные башкиры.

И.Эренбург.

Опубликовано 20 ноября 1942 года в газете «Красная Звезда».

Посланцы башкирского народа пользуются на фронте заслуженной славой. Недаром наш генерал Шаймуратов гордится:
— Мы из Башкирии!
Да, мы из Башкирии. Но и далеко от неё мы боремся за наши родные дома, за поля и горы, мы отстаиваем не только цветущий Юг, но и свою республику. Вот почему во время наступления частей Красной Армии дивизия в передовых рядах атакующих. Вот почему так храбро дерётся Байхужа Саитгалин, который на своём гнедом коне первым ворвался в занятую немцами станицу.
Воины башкирской дивизии ведут лицевой счёт убитых бандитов. Старший сержант Иргизов, награждённый орденом Красной Звезды, убил 29 фрицев.
Мы, воины из Башкирии, клянёмся своим землякам, что будем бить врага до полного его уничтожения.

Старший лейтенант М. ХАКИМОВ

Воины Башкирской кавалерийской дивизии вместе со всей Красной Армией беспощадно уничтожают подлого врага, освобождая советскую землю от фашистских извергов. Воины дивизии в этих боях много раз показали образцы героизма, продемонстрировали свою безграничную преданность родине, партии, великому полководцу товарищу Сталину.

Победоносные бои последнего времени отмечены массовым героизмом бойцов, командиров и политработников Башкавдивизии. Наступательный порыв воинов чрезвычайно велик. Враг испытывает сокрушительную силу башкирского клинка и штыка. Немало фрицев потеряли свои головы от острых сабель башкирских конников. Враг бросает технику, вооружение и бежит, но лихой башкирский наездник всюду и везде его настигает.

Часть под командованием Тагира Кусимова вела бой за освобождение населенного пункта В. Враг сосредоточил здесь большие силы и превратил пункт в сильно укрепленный узел сопротивления. Немцы были уверены в неприступности своиз позиций, но часть Кусимова выбила противника из этого пункта, захватив при этом много оружия и продовольствия.

Выбитый из этого пункта враг пытался закрепиться на высотах у деревни. Но часть Кусимова, уничтожив танки противника, выбила немецко-фашистские войска с высоты, обратив фрицев в бегство.

В боях за высоты были полностью уничтожены занимавшие их вражеские части. Фашисты несколько раз бросались в контратаки, но наши храбрые воины отбили атаки врага с тяжелыми для него потерями.

Отважные кавалеристы, не щадя своей жизни, сражаются за родину, за счастье своего народа.

Командир сабельного взвода лейтенант Карим Нарбеков с честью выполняет самые ответственные задания командования.

Однажды он со своим разъездом пробрался в глубь обороны противника. Достав ценные сведения, Нарбеков обнаружил немецкую танковую колонну. Враг, заметив разъезд, открыл огонь, но Нарбеков умелым маневром сумел скрыться из поля зрения. Затем он встретил 15 вражеских автоматчиков. Нарбеков завязал с ними неравный бой и уничтожил 9 автоматчиков. Остальные набросились на т. Нарбекова, но советский воин, несмотря на ранение, уничтожил гранатой и остальных. Отличились в этом бою красноармейцы разъезда Абдрахим Абдразаков, Вафа Шарафисламов и Якуп Галимов.

На одном из участков станковый пулемет врага мешал продвижению нашей части. Красноармеец Давлетша Сагимбаев, рискуя жизнью, подполз к пулемету и двумя гранатами уничтожил его вместе с расчетом. Дорога для нашей части была открыта. В следующей схватке с врагом боец Сагимбаев уничтожил ещё трёх фашистов.

Башкирские конники успешно громят вражеские танки. Красноармеец Гата Юсупов (из Баймакского района) противотанковым ружьем отбил атаку врага: один танк подбил, а остальные обратил в бегство. Красноармеец Шакир Нафиков, прокравшись с фланга, уничтожил вражеский станковый пулемет, который преграждал путь нашей части. В другом бою он своим клинком порубил 6 румынских солдат.

Героически бьют ненавистного врага наши артиллеристы и минометчики. 20-летний наводчик минометного расчета сержант Ахтям Кашапов в одном из боёв уничтожил 6 автомашин с немецкой пехотой и прямой наводкой открыл смертоносный огонь по отступающему врагу. На следующий день гитлеровцы пошли в атаку, стремясь вернуть оставленную ими деревню. Кашапов своим минометом рассеял и уничтожил множество вражеских солдат. В том же бою красноармеец Фахрислам Узенбаев (из деревни Гумерово Баймакского района) уничтожил вражеские автомашины с войсками.


Командир орудия Ярулла Бакиров (из Мечетлинского района) уничтожил из пулемета до 40 румынских и немецких солдат. Верный сын башкирского народа Бакиров в этом бою погиб смертью храбрых. Башкирский народ никогда не забудет своего стойкого сына.

В части, где командиром Минаев, старшина подразделения Гали Макаев из 45-миллиметровой пушки с открытой позиции прямой наводкой повредил немецкие танки, уничтожил автомашины и до 30 гитлеровцев. Храбрый боец Салих Рахматуллин (из дер. Ахметрахимово Макаровского района) в жестокой схватке с врагом заколол штыком 6 фашистов.

Бессмертна слава героев башкирской конницы, с честью выполняющих свой долг перед народом. Мужественные воины в борьбе с врагом показывают образцы беспримерного героизма, храбрости и отваги. С жгучей ненавистью к врагу и беспредельной любовью к своей родине, к товарищу Сталину наши бойцы беспощадно громят немецко-фашистских извергов.

Бойцы Башкирской кавалерийской дивизии свято выполняют приказ любимого вождя и полководца товарища Сталина. Башкирские конники защищают честь и независимость народов СССР, честь и свободу башкирского народа, своих отцов, жён, матерей, сестёр. Враг испытал сокрушительную силу ударов башкирских джигитов.

Бойцы, командиры и политработники дивизии и впредь будут с честью выполнять священный долг перед своей родиной. Мужественных воинов воодушевляют на героические подвиги радостные сообщения об успехах трудящихся родной Башкирии. Воины с особым интересом следят за самоотверженным трудом своих земляков. Это их отцы, матери, жёны и сёстры дают сверхплановую продукцию фронту. Благородный социалистический почин колхозников и колхозниц Башкирии, собравших из своих личных сбережений свыше 100 миллионов рублей на строительство эскадрилий самолётов-истребителей, вызвал новый боевой энтузиазм в борьбе с врагом.

Но враг ещё силён. Чтобы сломить его сопртивление, окончательно разгромить и изгнать его с советской земли, потребуется ещё немало сил и энергии. Впереди ещё жестокие и тяжёлые бои.

Мы, бойцы, командиры и политработники башкирской кавалерийской дивизии, призываем всех трудящихся Башкирии работать ещё лучше, самоотверженно, бесперебойно снабжать фронт вооружением, боеприпасами и продовольствием. Заводы и фабрики должны перевыполнять свои производственные программы, колхозы и совхозы должны с честью завершить поставки зерна государству, образцово подготовиться к весеннему севу и тем ускорить победу над врагом.

Хочется особо поблагодарить башкирских колхозников за лихих коней, предоставленных нашей дивизии. Мы призываем башкирских колхозников развивать коневодство, давать фронту выносливых, стойких коней.

Не щадя своей жизни, до последней капли крови мы боремся за свободу нашей священной родины, за жизнь и счастье своего народа. Наше дело правое и мы победим!

М.Назыров

Действующая армия

Газета «Красная Башкирия» от 3 февраля 1943 года.

4 августа 1942 года в республиканской газете «Красная Башкирия» был напечатан очерк Константина Симонова «В Башкирской дивизии». До него никто еще не брался за тему о бессмертном подвиге шаймуратовцев. Кстати, генерал Минигали Шаймуратов родился 15 августа 1899 года, и этот очерк стал для него тогда своеобразным подарком.

Вряд ли кто помнит, что очерк Константина Симонова «В Башкирской дивизии» в Уфе сразу же был отпечатан в типографии в виде книжечки-листовки размером в тридцать страниц и отправлен красноармейцам-башкирам на фронт.

Но о том, как рождался очерк Симонова, помнит писатель-воин Ахтям Иксан.

– Двадцать пятое июля 1942 года. Командир 275-го кавалерийского полка Тагир Таипович Кусимов и комиссар полка Сагит Рахматович Алибаев в добротном блиндаже обсуждали итоги вчерашнего короткого, но тяжелого боя. Вдруг в блиндаж забежал часовой и сообщил, что по дороге скачет группа всадников. Первым подъехал к блиндажу полковник Минигали Шаймуратов. А вот на высоком соловом коне — кто это? Это был известный писатель Константин Симонов. На коне он сидел умело, как настоящий конник.

Минута узнавания… Специальный корреспондент газеты «Красная Звезда» Константин Симонов приехал в Башкирскую кавалерийскую дивизию, чтобы, как он выразился, на поле великой войны ознакомиться с боевыми действиями героических сынов Башкирии.

Газета «Красная Звезда» еще 4 июля 1942 года поместила такую короткую заметку:

«…Н. Кавалерийская часть смело вступает в схватки не только с пехотой, но и с танками врага, она уничтожила несколько танков и два батальона вражеской пехоты. Смелые налеты на немецкую пехоту совершают кавалеристы-башкиры под командованием товарища Шаймуратова».

Симонов сказал, что много слышал о новой национальной кавалерийской дивизии и мечтал побывать в ней. И вот мечта осуществилась.

Константин Симонов побывал во всех частях дивизии, встречался со многими солдатами, командирами эскадронов. Особенно долго задержался он в кавалерийском полку майора Нафикова.

Писатель сказал, что свой очерк он хотел бы начать с башкирской народной песни. Пригласили кураиста и певца, Симонов с большим вниманием прослушал песню «Урал» и потом удачно использовал переведенный на русский язык текст ее в своем очерке.

Прошло 64 года, но и сегодня очерк Константина Симонова «В Башкирской дивизии» звучит как гимн шаймуратовцам.

В 1977 году Константин Симонов в письме Ахтяму Иксану сказал: «Вспоминаю через 35 лет то героическое время и героических сынов башкирского народа. Слава всем им — и живым и мертвым! 1942-1977. Константин Симонов».

Узиков Юрий Андреевич (1931—2010), краевед.

Приближающееся 70-летие Великой Победы, открывшиеся новые источники информации позволяют по иному взглянуть на некоторые сражения ВОВ и роли отдельных воинский соединений в тех боях. О боях нашей легендарной 112-й Башкавдивизии в ходе окружения Сталинградской группировки фашистских войск в республиканской литературе и научных трудах, почему-то, говорится очень мало. Участие нашей дивизии в тех кровопролитных боях увековечено на гранитной плите, установленной на Мамаевом кургане в Волгограде: «В боях отличились войска генералов: Батова П.И., Борисова М.Д. …». Эта плита была установлена в 25-ю годовщину завершения окружения гитлеровских войск.
112-я Башкавдивизия была основной в составе 8-го кавалерийского корпуса. Часто, 55-я КД и 21-я ГКД, в силу сложившейся обстановки, передавались (переподчинялись) в ходе боев другим войсковым соединениям. Но наша дивизия всегда была при корпусе. В тех сражениях 8-м кавкорпусом командовал гв. генерал-майор Борисов М.Д.
Башкирские конники своим мужеством и отвагой совершили невозможное. Теряя своих боевых товарищей, они выполняли поставленные командованием боевые задачи, несмотря ни на какие трудности А задачи были довольно сложные.
При планировании операции «Уран» командованием РККА были неверно оценена численность окружаемых вражеских сил: рассчитывали на 100 тысяч, а их оказалось – 330. Отсюда и яростное сопротивление неприятеля, и недостаток боевого обеспечения наступающих советских войск.
В соответствие с приказом по 5 ТА № 01/Оп, 8-му кавкорпусу на время вхождения в прорыв по окружению группировки придавались:
152 ГАП (гаубичный), 35 ГМП («катюши»), 179 ИПТАП (истребительно-противотанковый артиллерийский), 174 АП ПТО (артполк противотанковой обороны), 510-й и 511-й огневые (огнеметные) ТБ, 586 АП ПВО (авиация).
Составленным планом наступления предусматривалось следующее.
Взламывание вражеской обороны осуществляется в такой последовательности: I-й эшелон – 14 и 47 гв. СД – прорывают оборону противника; II-й эшелон – 1-й и 26-й танковые корпуса – входят в прорыв, за ними следует 8-й мотоциклетный полк; III-й эшелон – 8-й кавкорпус с приданными частями усиления – следует за 1-м ТК.
На деле получилось несколько по-иному. Из обнаруженных в Центральном Архиве МО РФ документов следует вот что.
152 ГАП – 19.11.42 г. Начартом Армии был задержан на артподготовке (общего наступления) и в состав 8 КК не вошел и ни в каких боевых действиях с 8 КК не участвовал.
510 огневой ТБ, еще не присоединившись к составу 8 КК, был передан другим соединениям, в боевых операциях 8 КК не участвовал.
511 огневой ТБ принял участие только в одном бою в составе 55 КД. Оторвавшись далеко от конных частей вперед, нарвался на ПТО, понес потери и больше никакого участия в составе корпуса в боевых действиях не принимал. Был передан в стрелковые соединения (изъят из состава корпуса 22.11.42 г. – в один из критических моментов рейда корпуса).
179 ИПТАП, не успев принять никаких совместных действий с 8 КК, был передан стрелковым соединениям.
35 ГМП два раза передавался корпусу и два раза изымался. В составе корпуса был очень короткое время, причем имел каждый раз только 1-2 залпа.
По Приказу Армии из состава корпуса 35 ГМП было выделено 10 автомашин для подвоза мин. По убытию из состава корпуса 35 ГМП корпусные машины увез с собой. Практически пользу корпусу оказывал очень небольшую.
174 АП ПТО (артполк) – не имел штатных транспортных средств. Все время операций сидел или без бензина или без снарядов.
586 АП ПВО (авиаполк) – положение то же, что и в 174 АП ПТО.
В этот рейд кавкорпус, как и 112 БКД, ушел слабо обеспеченным. Несмотря на то, что Г.А. Белов (зам. командира корпуса по тыловому обеспечению) и писал докладные, положения дел это не исправило. Обеспеченность боеприпасами приданных частей составила:
«179 ИПТАП – имел по 18 выстрелов на орудие, что составляло 0,13 б/к;
174 АП ПТО – имел по 40 выстрелов на орудие, что составляло 0,3 б/к;
152 ГАП – имел по 20 выстрелов на орудие, что составляло 0,25 б/к;
586 АП ПВО – имел по 200 выстрелов на орудие, что составляло 1,0 б/к;
35 ГМП – имел реактивных снарядов на 3 залпа».
Из боевого донесения 112 КД в штаб корпуса:
«В 6.00 20.11.42 г. противник против 112-й дивизии сосредоточил с флангов и фронта 3 ударные группы силою до батальона и каждой при поддержке 12 танков перешли в контрнаступление.
Не имея поддержки со стороны 47 ГСД и поддерживаемой ее танковой бригады, вынуждены отойти к южной окраине Блиновский. Заняв круговую оборону вокруг Блиновской, части КД отбили контратаку противника, уничтожив при этом 4 танка противника, более 400 солдат и офицеров, захватила в плен 163 солдат и офицеров противника.
Приданные части усиления для поддержки КД не прибыли.
В результате этих тяжелых боев части КД потеряли 600 чел. убитыми и ранеными, в том числе 2-х командиров полков – ранеными подполковников Кусимова и Макаева».
Обстановка складывалась для наших войск не лучшим образом. Из приказа командующего 5 ТА:
«21.11.42г. 21-й ГКД выйти из состава 8 кавкорпуса и действовать самостоятельно по тылам 14 пехотной дивизии противника в направлении: ферма свх.Фрунзе, Горбатовский, Сингин, чтобы помочь левому флангу 1-й гв. армии с тыла».
24 ноября 1942 года советскими войсками завершилось окружение 6-й полевой армии вермахта вместе с приданными ей соединениями и частями, как немецких, так и союзников. Кавкорпус тут же направляется в рейд по тылам противника для нейтрализации действий неприятеля по деблокаде окруженной сталинградской группировки.
Из доклада командира 112-й КД в штаб 8 КК:
«26, 27 и 28 наши совместные действия с 55 КД не имели успеха. Несли большие потери при наступлении на Обливскую из-за отсутствия средств ПВО. Совместные действия с 40 ГСД (из-за самовольного переноса срока наступления командиром 40 ГСД) по овладению Обливская с 29.11 по 4.12.42 безрезультатно подрывали силы 112-й КД.
Высокая преданность и понимание задач со стороны командного состава всех степеней и стремление во что бы то ни стало выполнить боевой приказ, и стремление личным примером воодушевить бойцов и своих подчиненных командиров на выполнение новой боевой задачи приводило к тому, что командный состав оставлял свои места управления, шел впереди и… нес большие потери.
За период с 19.11.42 по 7.12.42 сменилось командиров полков: а) 275 КП – 6 комполков; б) 294 КП – 5 командиров полков; в) 313 КП – 3 комполка. Выбыли все кадровые командиры эскадронов и взводов.
Потери 112 КД выражаются: а) в людском составе – 2631 чел.; б) в конском составе 2098 лошадей.
Основные потери дивизия имеет исключительно от действия авиации противника и значительно меньшую часть потерь от боевых действий с наземными войсками. 112 КД с момента ввода в прорыв все время действовала без прикрытия с воздуха, отчего и понесла значительные потери. Дивизия не была усилена огневыми средствами подавления отдельных узлов сопротивления противника».
Советская авиация не могла в то время помочь 112 КД и кавкорпусу. Командный состав дивизии в случае необходимости лично водил в атаки кавалеристов, неся при этом большие потери, т.к. немцы в первую очередь стремились уничтожить офицеров, которых, несмотря на солдатское обмундирование, выдавало наличие бинокля.
Уже 28 ноября 1942 г. Инспектор кавалерии Юго-Западного фронта полковник Коблов докладывал комфронта генерал-лейтенанту Н.Ф. Ватутину: «55 и 112 КД понесли более 60% потерь от авиации противника, особенно за 25, 26, 27 ноября. При таком положении указанные дивизии к активным боевым действиям в дальнейшем без приведения их в соответствующий порядок – не способны ….».
Согласно справки строевого отдела 8-го КК (от 05.12.42г.), корпусу, ведущему непрерывные бои, было выделено пополнение.
Целый месяц (до 02.01.1943 г.) немцы отчаянно оборонялись, пытаясь сохранить свои базы снабжения: без них окруженная группировка была обречена. Задача же по захвату Обливской нашими войсками два раза не была решена исключительно в силу противодействия авиации противника. Сыграло свою роль также несогласованность действий при отсутствии должной связи со стрелковыми соединениями – сообщения об отмене совместного наступления кавкорпус и кавдивизии получали от стрелковых частей с опозданием от 2-х до 9-ти часов, когда уже кавалеристы атаковали вражеские войска.
И все же, Обливскую, имевшую важное стратегическое значение для окруженной группировки противника, советские войска с ожесточенными боями захватили. Произошло это уже при новом командующем 5-й ТА – генерал-лейтенанте М. Попове.
А наша, 112 КД, из-за больших потерь людского и конского состава во взятии Обливской не участвовала. Получив другую боевую задачу, 31 декабря 1942 г. она заняла оборону на рубеже: Деев, Попов и Глухоманский.
112 КД несла значительные потери в боях, но и сама наносила большой урон врагу. Согласно данных 4-го отделения штаба 112-й кавалерийской дивизии, за период с 1 ноября по 31 декабря 1942г. частями кавдивизии было захвачено или уничтожено:

Оберофицеров – 120 (13)
Унтерофицеров – 296 (54)
Солдат – 6615 (414)
Итого: 7031 (481)

Грузовых а/машин – 177 (246)
Спецмашин – 9 ( – )
Тракторов – 2 ( – )
Мотоциклов – 28 (51)

Коней верховых – 292 (41)
Коней артиллер. – 112 ( – )
Коней обозных – 124 ( – )
Итого: 528 (53)

Бронемашин – 8 ( – )
Танков – 25 ( – )
Минометов – 21 (5)
Пушек – 12 (3)
Складов с боеприпасами,
продовольствием, боеприпаса-
ми и горючим – 5 (14)

Самолетов – 10 (34)
Велосипедов – 20 (150)
Легковых а/машин – 8 (14)
Повозок – 26 (17)
Винтовок – 4372 (742)
Автоматов – 21 ( 87)
Пулеметов станк. – 29 (14)
Пулеметов зенитн. – 4 (1)
Пулеметов легких – 130 (26)
Патроны (разные) – 8000 шт.

В скобках указаны пленные и захваченное, остальное – уничтожено.
Учитывая сложившуюся ситуацию с личным составом, Управление генерал-инспектора кавалерии Красной Армии 30 декабря 1942г. направило письмо в Башкирский обком ВКП(б) с просьбой о пополнении личного состава 112-й Башкирской кавалерийской дивизии.
«112-я Башкирская кавалерийская дивизия героически сражается в составе Юго-Западного фронта. В результате упорных боев дивизия понесла большие потери и крайне нуждается в срочном пополнении. В соответствии с письмом заместителя народного комиссара обороны т. Щаденко № 1/3107ш от 16-го декабря 1942 года, прошу Вас принять все меры к выделению в кратчайший срок людских и конских ресурсов».
ВрИД Генерал-инспектор кавалерии Красной Армии генерал-майор Обухов
И республика, помогла своей дивизии: направила в срочном порядке 1000 человек военнослужащих и 1500 кавалерийских лошадей.
Таким было участие нашей 112-й Башкирской кавалерийской дивизии в Сталинградской битве.

 

Борис Малородов, член Союза журналистов РФ

2015

19 ноября 1942 года залпы тысяч орудий оповестили о начале операции «Уран». После мощной артподготовки войска 5-ой танковой армии, в составе которой сражалась 112-я Башкирская кавалерийская дивизия, прорвали оборону 3-й румынской армии, и началась операция по окружению и уничтожению 300-тысячной группировки армии фельдмаршала Паулюса под Сталинградом.

Согласно записи в журнале боевых действий, в первый же день боев 112-я Башкирская кавалерийская дивизия вошла в прорыв в районе Большой, и уничтожив 4 танка, более 400 солдат и офицеров немецкой армии, с боями продвигалась по тылам противника. На шестой день боев Башкавдивизия совместно с 55-ой Алтайской кавалерийской дивизией окружили и уничтожили крупную группировку противника. Фашисты потеряли 700 человек убитыми, ранеными и пленными. Было захвачено 59 исправных танков, 200 машин и до 60-ти мотоциклов.

На 7-й день боев Башкавдивизия, совершив 60-километровый марш, прибыла к станице Обливская и перед рассветом развернулась в боевой порядок для атаки железнодорожного вокзала. Обливская – крупная железнодорожная станция, через которую до недавнего времени группировка Паулюса в Сталинграде снабжалась боевой техникой, оружием, боеприпасами и другими материальными средствами, поэтому как пункт, имеющий стратегическое значение, была подготовлена немцами к длительной обороне.

В период боев за станицу Обливская башкирские кавалеристы понесли огромные потери. Авиация противника беспрерывно бомбила и обстреливала пулеметным огнем конников. Голая степь не могла укрыть воинов от самолетов противника.
За сорок один день непрерывных боев с 19-го по 29 декабря 1942 года Башкавдивизия потеряла по разным данным около 1000 воинов убитыми и ранеными. В некоторых полках оставались до 100 кавалеристов. В этот период дивизия состояла на 82,4% из башкир, остальная часть – других национальностей, и все они были выходцами из Башкортостана, поэтому мы можем с уверенностью сказать, что земля около станицы Обливской обильно пролита кровью наших земляков.

Башкиры не дрогнули и продолжали упорно атаковать врага в районе станицы Обливской. 26 декабря 1942 года дивизия получила приказ прорвать линию обороны противника в районе хутора Деев, выйти в район Сиволобов и овладеть частью населенного пункта Чернышковский.

Эта задача была выполнена, противник, потеряв убитыми и ранеными более 300 человек, начал отходить в юго-западном направлении. Станция Обливская была освобождена 31 декабря 1942 года.

За время боев с 19 ноября по 4 декабря 1942 года 112-я Башкавдивизия уничтожила 3271, взяла в плен 352 солдат и офицеров противника, захватила до 50 танков и до 200 автомашин.

 

Махмут Салимов, подполковник, ветеран боевых действий, член Исполкома Всемирного курултая башкир (г.Ростов-на-Дону)

2016

Материалы взяты из интернет источника «Шаймуратовцы — воины легендарной 112-й Башкирской кавалерийской дивизии» / 112bkd.ru

Материалы взяты из интернет источника «Герои страны международный патриотический интернет-проект» / warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=29887

© Разработчики сайта — Центр электронного образования ГБОУ ВО «БАГСУ» 2022.